Я уверен, это чувство вам знакомо. Такое стекловатное ощущение, что вы точно представляете, как должно быть, но не можете никому этого доказать. Не знаю как вы, но я живу с этим практически всю жизнь.
Я всегда знал, ради чего встаю утром с постели, что по-настоящему важно и в чем лично для меня реальный кайф. До того как появился на свет мой сын, это вообще было единственным, что меня по-настоящему заботило. Кроме секса.
За дюжину лет репортерской работы я кое-как вскарабкался с позиции фрилансера в бюллетене «Налоги и жизнь» до репортера, порой востребованного даже некоторыми известными российскими журналами, уж какие тут есть. За эту дюжину лет я, кажется, довольно сильно изменился.
Поднатарел в десятипальцевой печати. Научился не ссать, интервьюируя участников золотой сотни Fobres. И узнал, что геморрой — это не только затертая метафора.
И как-то так получилось, что в процессе взросления мои политические и эстетические взгляды развернулись на сто восемьдесят. Но кое-что все-таки осталось неизменным.
Прежде всего — убеждение, что вся эта эпическая в своей нелепости журналистская суета, производящая на свет районные вестники и рекламоемкие столичные журналы, нужна только для того, чтобы где-то на излете информационного импульса один человек нашел в себе силы и мужество собрать все отдельные кусочки шокирующих и ошеломляющих событий в единую картинку. И создал НАСТОЯЩУЮ, БОЛЬШУЮ ИСТОРИЮ.
Увлекательную, как детектив про Перри Мейсона, глубокую, как колодец в Сахаре, и достоверную, как российский общегражданский паспорт.
Проблема в том, что мне редко удавалось убедить в этом кого бы то ни было, кроме моей мамы. Протаскивая с переменным успехом большие жанры в современную российскую журналистику, я неизменно чувствовал себя кем-то вроде наркокурьера, засунувшего посылку в анальное отверстие и непринужденно улыбающегося на таможне.
За многие годы в этом смысле в моей стране мало что поменялось. Возьмите события этого года. Из Банка Москвы украли 10 миллиардов долларов — 1/25 доходной части бюджета страны прошлого года. Посреди какой-то речки ни с того ни с сего потонула лодка и унесла жизни десятков людей — трагедия, ужасающая прежде всего своей тривиальностью и абсурдностью. Какие-то отвязные маргиналы, назвавшие себя арт-группой «Война», начинают играть с Системой — и вот уже на кону их свобода (чем не история про всех нас, будь то защитник леса за окном или политически неопытный олигарх?). Эти и подобные события, достойные пера Достоевского, или хотя бы Вулфа, остаются сверкающим новостным бисером — рассыпанными осколками сосуда, который никогда не был целым.
Российская пресса напоминает шизофреника на той стадии развития, когда он уже не может держать одну мысль дольше двух минут и только реагирует на внешние импульсы.
Многострадальная книжная индустрия вряд ли станет спасителем больших правдивых историй, рассказанных с увлекательностью голливудской драмы или русского романа. Путь книги (от типографии до магазинной полки) и денег (в обратном направлении) занимает от полугода до года. Причем деньги иногда на обратном пути пропадают. (Кажется, депозит будет выгоднее).
Мой ответ на все это: FastBook.
Большой осиновый кол в традиционную бумажную индустрию, которая все никак не может подохнуть.
Новый способ доставки смыслов в мозг человека — напрямую без посредников.
Первый честный способ чтения, при котором половина, а не десятая (это еще в лучшем случае) доли продаж причитается автору, а не тем, кто сверху.
FastBook — это книга, которая пытается рассказать большую историю, основанную на событиях сегодняшнего дня. FastBook — это книга, которая распространяется только в цифровом формате. FastBook — это книга, которая описывает реальные события нашей жизни вскоре после того, как они произошли, а не спустя полтора года (потому что не связана с неповоротливой печатью). FastBook — это книга, которая читается быстро, потому что она длиннее самой длинной журнальной статьи, но короче обычной книги, которая пишется подлиннее зачастую только для того, чтобы заполнить страницы. Наконец,FastBook — это книга, написанная без политической и рекламной цензуры больших издательских домов и давления устаревших форматов и жанров.
Скажете, я сошел с ума? Определенно. Но как и все вокруг меня, я просто пытаюсь сделать нашу жизнь хоть как-то лучше, скопировав то хорошее, что уже придумано до меня. А формат быстрых книг придумали барыги из Amazon — у них он называется Amazon Kindle Singles (направление активно развивается и недавно скопировано Apple). Я лишь перекроил затею под российские реалии и добавил в нее элемент эстетики. Ко всему прочему FastBook — это штука, у которой есть дизайн.
Если у вас имеется iPhone или iPad (а в наши дни, кажется, даже у стажеров McDonalds есть хоть один этот дивайс), вы можете прямо сейчас познакомиться с первым результатом этой авантюры, в которую я пустился с горсткой единомышленников — аутсайдеров новостного мейнстрима. А именно — почитать инсайдерскую историю самого противоречивого российского медиамагната Арама Габрелянова.
Создатель газеты «Жизнь» недавно получил в управление легендарные «Известия» — сможет ли король таблоидов преобразиться и стать респектабельным издателем? Вот вопрос. Это история не только о том, как выглядят будни российской желтой прессы. Но и о том, может ли человек действительно изменить себя и выйти за пределы предписанного ему судьбой успеха.
Наши новые книги-fastbook можно будет найти на сайте авантюрного издательства Hocus-Pocus. Там уже есть анонсы некоторых новых историй (поставьте like, чтобы подписаться на обновления в фейсбуке или подпишитесь в твиттере — и вы не пропустите новый fastbook).